Вторник, 10.12.2024, 14:41

Приветствую Вас Гость | RSS

Главная » 2010 » Ноябрь » 21 » Forbes: как поделили уголь Кузбасса
19:38
Forbes: как поделили уголь Кузбасса

Добыча угля в России полностью приватизирована. Кому достались залежи крупнейшего угледобывающего бассейна?

На трибуне стоял высокий человек с лицом восточного типа. «Частный владелец, если, конечно, не считать за частного владельца коллектив шахты или разреза, будет преследовать только одну цель: выжать с этого разреза или шахты все, что еще можно выжать, - медленно и убежденно чеканил он. - Затем разрез или шахта будут возвращены государству или просто брошены». Участники чрезвычайного съезда шахтеров встретили этот пассаж овацией.

Весной 1998 года губернатор Кемеровской области Аман Тулеев (а хлопали именно ему) считался главным препятствием на пути приватизации угольной отрасли. Он чуть не сорвал продажу госпакетов двух крупных угольных предприятий - помогла только угроза Всемирного банка воздержаться от предоставления очередного транша на реструктуризацию отрасли.

Сегодня в Кузбассе добывается больше половины (58%) всего угля страны. Даже в кризисный 2009 год добыча угля в регионе обгоняла пиковые показатели советского периода и была в два раза выше, чем в 1997 году. При этом в отличие от нефтяной и газовой отрасли абсолютно все угольные шахты стали частной собственностью. И не последнюю роль в этом сыграл сам Тулеев.

Ельцин не прогадал, назначив губернатором коммуниста Тулеева

Крупные угольные месторождения были открыты в этих краях в начале XVIII века. Но в отличие от Донбасса до революции в Кузнецком угольном бассейне серьезного угольного бизнеса не было - слишком далеко от основных потребителей сырья. Настоящим угольным краем Кузбасс стал только в годы Великой Отечественной, когда Донбасс был оккупирован немцами. Первыми шахтерами были советские рядовые и пленные немцы.

К концу 1980-х численность рабочих, занятых добычей угля в Кузбассе, достигла 144 000 человек. Большая их часть, 126 000 человек, работала в шахтах, остальные добывали сырье в открытых разрезах. Этот «передовой отряд рабочего класса» и стал одним из могильщиков коммунизма. Забастовки, вспыхнувшие в шахтерских регионах летом 1989 года, послужили мощным фактором экономической и политической дестабилизации. Но вместо социальной справедливости гибель империи принесла многим шахтерам лишь сокращение рабочих мест: программа реструктуризации угольной отрасли предполагала закрытие около 40 шахт, число занятых с 1989-го по 2009 год сократилось на 68 000 человек, или на 47%.

Летом 1997 года, чтобы удержать проблемный регион от социального взрыва, президент Борис Ельцин был вынужден назначить губернатором Амана Тулеева - коммуниста, который за год до этого едва не пошел в президенты, но перед первым туром снял свою кандидатуру в пользу Геннадия Зюганова. В сентябре 1997-го на губернаторских выборах Тулеев победил с «туркменским» счетом, получив 94,5% голосов.

Тринадцать лет спустя очевидно, что разрушитель коммунизма Ельцин не прогадал, сделав ставку на коммуниста Тулеева. Весной Медведев продлил полномочия кемеровского губернатора до марта 2015 года. Тулеев - член «Единой России», а угольная отрасль в его регионе полностью приватизирована. Чуть более половины угледобычи контролируют УГМК, СУЭК, «Мечел» и «Евраз», остальное выдают на-гора 29 компаний помельче. «Часть из них наши, кузбассовцы. Есть представители других регионов. Есть даже иностранный предприниматель, - перечисляет Тулеев. - И все они работают в тесном контакте с нами».

Что же это за порода людей такая, кузбасские угольные магнаты?

Выхода не было: выкупить разрез просил губернатор

Здесь стояли два строительных вагончика, на..., в одном горняки, на..., а в другом мы, администрация, на....», - сглатывая непечатные слова, рассказывает директор разреза «Виноградовский» Игорь Михеев.

Мы объезжаем разрез Кузбасской топливной компании (КТК) на любимом автомобиле кузбасских угольщиков Toyota Land Cruiser. «Было четыре маленьких БелАЗа, списанный экскаватор и старенький бульдозер. Когда что-нибудь ломалось зимой, руки грели над бочками с горящим мазутом», - вспоминает Михеев, с любовью глядя на техногенный пейзаж. Разрез похож на огромные воронки от взрывов, в глубине которых копошатся букашками 250-тонные БелАЗы.

«Мне не нужна была эта компания. Первый разрез мы купили на порядок дороже, чем если бы строили его сами», - рассказывает основатель КТК Игорь Прокудин. Мы беседуем в кабинете, обставленном в викторианском стиле. Вальяжная неторопливость, вкрадчивый голос: если не знать, каким бизнесом занимается Прокудин, его можно было бы принять за банкира. В 2000 году администрации Кемеровской и Новосибирской областей создали для освоения этого разреза компанию «КЕНОТЭК», которая должна была поставлять энергетический уголь в муниципальные котельные двух регионов. Но дело не пошло. Денег на развитие у регионов не было, а уголь оказался малокалорийным.

После четырех месяцев работы разрез встал. За это время было добыто всего 3000 т угля, так что денег не хватало ни на погашение кредитов, ни на зарплату. Тогда Тулеев обратился к Прокудину с просьбой выкупить разрез и рассчитаться с долгами. «Если хотите работать на территории Кузбасса, важно, чтобы был баланс ваших интересов и территории, - объясняет Прокудин. - Конечно, тогда это были очень большие деньги. Но выхода не было - такую просьбу нельзя было оставить без внимания».

Вместе с партнером из Новосибирска Вадимом Даниловым он выкупил компанию за 130 млн рублей. Пришлось влезть в долги. «Мне никогда ничего не удавалось покупать за доллар», - сетует Прокудин. Первые кредиты КТК брала под залог «товара в пути», груженных углем вагонов, двигавшихся к месту назначения.

За семь месяцев 2000 года компания нарастила добычу до 300 000 т. Как удалось увеличить ее в 100 раз? «Первое предприятие построишь, сразу его закладываешь, берешь кредит под второе, второе строишь - закладываешь, строишь третье и т. д.», - описывает Прокудин свой подход к развитию бизнеса. Сейчас на разрезе добывается уже 7500 т в сутки, КТК приобрела еще два соседних разреза, и в этом году ее акционеры разместили 15% акций компании, заработав на IPO $97,5 млн.

Кемеровской области топливо по-прежнему продается с большой скидкой - таково одно из условий «социально-экономических соглашений», подписанных всеми угольными предприятиями с тулеевской администрацией. За два кризисных года КТК потратила на выполнение соглашений 3,8 млрд рублей. Это примерно десятая часть среднегодовой выручки компании. На самом деле большая часть этих денег пошла на модернизацию собственного производства, и лишь 300 млн рублей, или меньше 1% выручки, было потрачено на приоритетные социальные программы Кемеровской области - образование и медицину. Не такая гигантская сумма, если учесть, что Тулеев защищает компанию от всех коррупционеров на местном уровне.

История КТК и Прокудина показательна для Кузбасса. Предпринимательский импульс здесь исходит прежде всего от губернатора. С его легкой руки Прокудин стал не только угольщиком, но и владельцем горнолыжной трассы. Случилось это так: однажды в разгар зимы Тулеев пожаловался бизнесмену на местный курорт Шерегеш: подъемники устарели, к ним стоят дикие очереди. Прокудин намек понял и попытался увильнуть от общественной нагрузки: «Аман Гумирович, я же никогда этим не занимался». Но Тулеев не оставил ему шансов - нужно построить к началу следующего сезона, и точка. Пришлось расстараться. В назначенный срок кемеровские чиновники уже перерезали ленточку двухместной канатной дороги. Потом Прокудин построил еще четырехместную - за $11 млн. Это не благотворительность, а бизнес, настаивает Прокудин. Срок окупаемости - 18 лет.

         newsland 19.11.2010

Просмотров: 635 | Добавил: vopeople | Теги: добыча угля 2010, Новости угольной промышленности Рос | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0