Уголь, в свое время легкомысленно списанный недалекими экономистами как бесперспективный, по-прежнему актуален. Он, как и раньше, остается основой для нескольких ведущих отраслей промышленности и многострадального отечественного ЖКХ. Помимо энергетической составляющей, к добыче угля примешивается социальная. Сокращение шахтерских коллективов, закрытие нерентабельных предприятий, уменьшение рабочих мест, нехватка средств на развитие и в то же время растущая потребность в угле — все это сплелось в тугой узел проблем. Попытаемся хотя бы частично распутать его. На вопросы "2000” отвечает Виталий БЕЛЯКОВ — президент Ассоциации финансовых, промышленных и торговых предприятий "Донбасский расчетно-финансовый центр” (ДРФЦ).

— Виталий Олегович, в последнее время СМИ явно неравнодушны к возглавляемой вами ассоциации. То и дело в ее адрес звучат обвинения в чрезмерной активности. Некоторые интернет-издания даже прогнозируют передел угольного рынка в пользу ДРФЦ. Она же не подтверждает и не опровергает распространяемую о ней информацию. С чем это связано?

— С уровнем сообщений, о которых вы говорите. Возможно, некоторые авторы не разбираются в том, что пишут, а может, умышленно искажают факты. Но результат один: ни рядовой читатель, ни тем более специалист, связанный с угольной отраслью, не воспринимает все, что появляется в интернете, как серьезную информацию. Порой такое пишут, в том числе и о ДРФЦ, что комментировать это просто смешно.

Я с большим уважением отношусь к журналистам-профессионалам, но творчество авторов, выдумывающих дешевые "сенсации”, вижу намного чаще, чем серьезную аналитику.

— Не исключаю, что некоторые из них неверно описывают ситуацию. Но скажите, как ДРФЦ — молодой структуре, основанной в 2010 г., удалось так стремительно ворваться на угольный рынок и при наличии конкурентов вдруг заполучить многомиллионные контракты? Откуда такая "скороспелость”?

— Вот видите! И вы, готовясь к беседе, вероятно, почерпнули часть сведений из интернета. Дело в том, что ассоциация "ДРФЦ” успешно работает на рынке уже 12 лет. За эти годы мы выполнили десятки контрактов по результатам выигранных тендеров. Такой же тендер выиграли и в этом году. И что тут удивительного? Согласитесь, странно, что нас ругают за то, что 12 лет воспринималось как обычная производственная деятельность. Невольно возникают мысли, что вся эта шумиха вокруг ДРФЦ поднялась, что называется, не на ровном месте и не сама по себе. Но оставим это на совести ее организаторов.

К слову, упоминая наш "юный” возраст, они ловко пользуются одним моментом. А именно тем, что изначально владельцами ассоциации "ДРФЦ” были несколько физических и юридических лиц. Но в 2010 г. их доли приобрело ООО "ДРФЦ”. То есть ассоциация работает в прежнем режиме, а вот собственник у нее поменялся.

Виновен не стрелочник, а пекарь

— К собственникам мы еще вернемся. Но объясните ситуацию: повсюду пишут, что ДРФЦ официально не занимается угледобычей, однако получает многомиллионные контракты на поставки угля государству.

— Действительно, Донбасский расчетно-финансовый центр никогда не занимался угледобычей. Наша задача — не добыча угля, а его обогащение. Только в таком виде он может использоваться на ТЭЦ. Нам удалось объединить несколько центральных обогатительных фабрик (ЦОФ). Мы в течение многих лет заключали договора с шахтерами, обогащали уголь, после чего отправляли его потребителю. То есть выполняли свою часть работы в общей технологической цепочке. Поэтому странно слышать, что у обогатительных фабрик нет своего угля. Это все равно что винить пекаря в том, что он сам не выращивает пшеницу.

— А может быть, в том, что неадекватная информация о ДРФЦ распространяется в интернете, есть и ваша доля вины? Я не об угле. О том, что вы не хотели контактировать с прессой. У читателя не остается выбора: когда вы молчите, ему приходится принимать на веру рассказы других.

— Читатели не так безграмотны, как думают некоторые "эксперты”. Большинство людей, особенно в шахтерских регионах, знают, что такое уголь, как его добывают и используют. А что до "экспертов”, так они, и прочитав это интервью, опубликуют очередные нелепые тексты. Мне незачем с ними дискутировать.

— Как вы прокомментируете то, что ассоциацию "ДРФЦ” связывают с Эдуардом Прутником, Юрием Иванющенко, Александром Януковичем?..

— ...Кто связывает?

— Журналисты и независимые эксперты.

— ...Те же, кто удивляется, почему у обогатителей нет своего угля?

— Не только. Вы можете ответить, кому принадлежат активы ДРФЦ?

— Обогатительные фабрики принадлежат государству. Ассоциация работает с ними на условиях аренды. Владельцем ассоциации, как я уже говорил, с 2010 г. является ООО "ДРФЦ”. А вот собственник ООО — иностранная компания.

— А кому она принадлежит?

— Вы понимаете, что фамилий я назвать не могу. Но могу сказать, что реальная ситуация с собственниками не имеет ничего общего с тем, что пишут в интернете.

— Понятно. Сменим тему. Как вы относитесь к инициативе легализации незаконных шахт — так называемых копанок? Ведь не секрет, что они существуют, и там работают люди. Причем делают это не от хорошей жизни. Следует ли этот промысел сделать законным, тем самым увеличив показатели добычи? Или засыпать входы в шахты бульдозерами?

— Думаю, целесообразно легализовать "копанки” в тех местах, где они не будут наносить вред окружающей среде и сельскому хозяйству, конечно, если позволяют горно-геологические условия. Остальные — закрыть, поскольку их легализация принесет природе и людям больше вреда, чем пользы.

— Вы покупаете уголь у "копанок”?

— Нет. Принципиально не сотрудничаем с ними. Обогащаем лишь уголь с легальной историей. Другое дело, что мы не всегда можем отследить, действительно ли отгрузившие нам уголь добыли его в законно работающей шахте или только оформили это на бумаге.

Барьеры на пути модернизации

— Насколько я знаю, в Донецке неоднозначно относятся к новому "порядку предоставления недр области в пользование”, недавно принятому облсоветом. В угольной отрасли что-то изменится с появлением этого документа?

— Нормативная база, регулирующая предоставление и эксплуатацию недр, не ограничивается только порядком, утвержденным местным советом. Предприятия, которые обращаются в местные органы власти за разрешением для разработки недр, должны соответствовать ряду критериев и требований. А они устанавливаются нормативными актами, имеющими высшую юридическую силу. Поэтому вряд ли можно сказать, что Донецкий облсовет что-то кардинально изменил в угольной отрасли.

— Что вы считаете главной проблемой отрасли сегодня?

— Недостаток инвестиций. Износ основных фондов достиг критической отметки. На многих шахтах запасов угля осталось на 5—10 лет. Чтобы угольная промышленность существовала после этого срока (и более того — развивалась), необходима реструктуризация шахт. Нужно осваивать новые месторождения. Но для этого требуются серьезные капиталовложения.

— Иными словами, обогатители опасаются дефицита угля?

— Слово "опасаются” не совсем уместно в этом случае. В бизнесе нет места опасениям и эмоциям. Мы мониторим ситуацию, чтобы выяснить, какие запасы угля есть на определенных шахтах, какие будут расширять свои горизонты и т. д. Исходя из этого, строим планы.

— Поставим вопрос иначе: в чем проблема номер один для обогатительной отрасли?

— Чтобы ответить на него, нужно вспомнить возраст обогатительных фабрик. К примеру, ЦОФ "Узловская” эксплуатируется с 1934 г. Ей 77 лет! Пока эта фабрика справляется со своими задачами, но там давно уже назрела необходимость модернизации производства. Однако ЦОФ находится в госсобственности. Как вы думаете, много ли у нее шансов получить новое современное оборудование?

Ответ будет намного сложнее, чем вы думаете. Даже если есть стремление инвестировать средства в развитие той или иной ЦОФ, и даже если для этого имеются деньги, обновить производство крайне сложно, а в некоторых случаях — просто невозможно. Поскольку ЦОФ является государственным предприятием, то, прежде чем начать модернизацию, нужно пройти колоссальное количество согласований и всевозможных бюрократических процедур. Из своего опыта могу сказать, что этот процесс занимает в лучшем случае восемь-девять месяцев. Тем самым он не только замедляет, но иногда и вовсе останавливает инвестирование. Поэтому приватизация ЦОФ представляется мне единственным способом сохранения и развития обогатительной отрасли.

— Как вы прокомментируете публикацию в прессе о том, что Эдуард Прутник, реализовав свое первоочередное право на выкуп ЦОФ, арендуемых ассоциацией "ДРФЦ”, может сформировать крупнейшую углеобогатительную группу в стране?

— ЦОФ, конечно, как вы говорите, ждут "выкупа”, то есть появления эффективного собственника, а с ними — инвестиций и модернизации. Государственная форма собственности для этих предприятий устарела, как и их оборудование. Они хотят развиваться. А что касается планов Прутника, то мне о них ничего не известно.