Рост угледобычи в Украине, достигнутый в 2010-2011 годах, со II полугодия нынешнего года замедлил свой темп. Этому способствовал целый ряд факторов: как объективных, так и не очень. К первым можно отнести снижение объемов производства в основных отраслях национальной экономики. Ко вторым – отсутствие радикальных реформ в госсекторе углепрома.

Большой пылесос

 Отраслевая статистика выглядит неутешительно впервые с 2009 года. Так, сокращение производства коксующегося угля в октябре дало снижение показателя в целом за 10 месяцев на 0,3% к аналогичному периоду 2011, до 20,653 млн тонн.

 Хотя еще по итогам января-сентября был пусть и символический, но все же прирост на 0,2%. По энергетическому углю наблюдается замедление прироста с 7,8% за 9 месяцев до 7,5% за январь-октябрь, до 50,513 млн тонн. Тем не менее, пока остается реалистичным прогноз министра энергетики и угольной промышленности Юрия Бойко об увеличении угледобычи в 2012 году на 2,5%, до 84 млн тонн.

 С коксующимся углем все достаточно просто. Его основные потребители – коксохимзаводы, сократившие производство валового кокса за 10 месяцев на 3%, до 15,494 млн тонн. А коксохимики, в свою очередь, отталкиваются от запросов металлургов, снизивших выплавку чугуна на 1,4%, до 23,74 млн тонн.

 По энергетическому углю все выглядит сложнее. ТЭС под управлением за январь-октябрь смогли увеличить выработку электроэнергии на 9,6%, до 65,839 млрд кВт-ч. При этом ее производство в целом выросло на 2,6%, до 161,861 млрд кВт-ч. С учетом снижения выработки АЭС на 0,1% и ГЭС на 7,2% получим уверенный рост потребления угля в Украине за обозреваемый период.

 Но добывающие предприятия не смогли воспользоваться растущим спросом со стороны энергетиков, уступив долю рынка зарубежным поставщикам. По данным Минэнергоугля, за январь-август импорт угольной продукции вырос на 29,4%, до 10,415 млн тонн, из которых около 2,7 млн тонн пришлось на энергетический уголь. Основными импортерами оставались Российская Федерация и Казахстан, среди европейских поставщиков выделяется Чехия. Но оттуда отгрузки сократились с 91,35 до 56,1 тыс. тонн. Зато заметно вырос импорт азиатского угля. Если за 8 месяцев 2011 года его получено всего 9,35 тыс. тонн через Грузию, то за тот же период в нынешнем году – уже 80,26 тыс. тонн из Индонезии. Пока это, конечно же, пилотные поставки. Но с учетом снижения ставок морского фрахта угольный поток из азиатско-тихоокеанского региона в Украину способен вырасти в разы.

 Между тем экспорт украинского угля в текущем году, наоборот, сокращается: за январь-август – на 13,49%, до 4,138 млн тонн. Основной экспортной позицией угольщиков является антрацит. Его отгрузки зарубежным покупателям снизились на 12,03%, до 3,971 млн тонн.

 Президент Виктор Янукович на совещании в Луганске в середине октября отметил, что избыток предложения угля украинской добычи на внутреннем рынке составляет 3 млн тонн. Но реализовать его на экспорт не удается, поскольку цена, предлагаемая зарубежными покупателями, является убыточной.

 Отметим, что, по данным Государственной таможенной службы Украины, средняя стоимость антрацита по экспортным контрактам за 8 месяцев уменьшилась с 109,4 до 100,4 долл./тонн, или 813 грн./тонн в эквиваленте по курсу Нацбанка. Хотя на внутреннем рынке для ТЭС из НАК "Энергетическая компания Украины" его закупали еще дешевле, в среднем по 660 грн./тонн.

 При фактической себестоимости готовой угольной продукции 1341 грн./тонн в целом по предприятиям Минэнергоугля получим, что, добыв за январь-октябрь 20,627 млн тонн угля, госшахты получили убыток в 14,047 млрд грн. Покрывается он за счет государственных финансов. Только за январь-февраль оттуда поступило 1,267 млрд грн. для компенсации разницы между отпускной ценой угля и его производственной себестоимостью. Таким образом, по сути, госсектор углепрома давно превратился в большой пылесос, выкачивающий миллиардные дотации из бюджета.

Туманное будущее

 В этой ситуации заявление профильного министра Юрия Бойко о том, что ни одна госшахта не будет закрыта, сделанное в середине октября, можно списать разве что на предвыборную риторику. Но выборы закончились, а отраслевые проблемы – нет.

 Длительное время правительство не могло определиться, каким образом сделать работу угольных госпредприятий безубыточной. Их то укрупняли, то акционировали, то опять возвращались к статусу юрлиц для каждой шахты в отдельности.

 Соответственно менялись и схемы госзакупок в углепроме. То их делали централизованно через профильное министерство, то снова возвращали на места. Рассматривались также варианты концессии, приватизации, в итоге решено было остановиться на последнем. Тем более, программа президентских реформ четко предусматривает приватизацию всех госшахт независимо от уровня рентабельности. Но и здесь все не так просто.

 Ни для кого на рынке не секрет, что ценность с точки зрения экономической эффективности для частного инвестора имеет небольшое количество шахт в Украине: порядка 5-8% от общего количества. Остальные будут убыточны при любой форме собственности в силу ряда причин: длительная эксплуатация, которая вынуждает идти на разработку пластов с глубиной залегания свыше 1 км, неблагоприятные геологические условия (толщина пластов 0,5-1,5 м), высокая насыщенность метаном.

 Тем не менее, у правительства есть желание сохранить эти шахты из-за социалки: вопросы занятости в шахтерских городах стоят очень остро. Кроме того, шахты помогают поддерживать существование социальной инфраструктуры, которую местные бюджеты не потянут. Отсюда и ранее принятое решение о приватизации госшахт с разбивкой на лоты, в каждый из которых, помимо перспективных активов, включается балласт из не представляющих коммерческого интереса объектов.

 О том, как сложно продавать госактивы углепрома по отдельности, можно судить хотя бы на примере ОАО "Львовская угольная компания", созданного на базе ЦОФ "Червоноградская". Фонд госимущества трижды выставлял на торги госпакет акций и вынужден был объявлять их не состоявшимися ввиду отсутствия заявок от претендентов.  Тем не менее, продавать все же будут. Правительственное постановление об утверждении перечня подлежащих приватизации госшахт опубликовано и вступило в силу в начале ноября. Среди них по-настоящему привлекательными могут считаться разве что шахты ГП "Макеевуголь", добывающие более ценный коксующийся уголь.

 Но это гособъединение с 2011 года плотно работает с ассоциацией "Донбасский расчетно-финансовый центр", которую связывают со старшим президентским сыном Александром Януковичем. Поэтому представляется маловероятным, что кто-то из украинских либо зарубежных бизнесменов сможет составить ему конкуренцию.

 Если же брать, например, шахты ГП "Волыньуголь", то их продукция отличается высоким содержанием серы – 2,07%, а также высокой зольностью. Это не позволяет экспортировать уголь. В частности, по данной причине неудачей закончились попытки наладить сотрудничество с Калужской ТЭС в России.

 Вряд ли способно заинтересовать инвесторов и ГП "Львовуголь", чистый убыток которого по итогам 2011 года составил 231 млн грн. Это одно из объединений, сокративших в прошлом году добычу, несмотря на ее рост в целом по Украине. А ситуация с невыплатой зарплаты львовским шахтерам уже становилась темой президентских поручений министру Ю.Бойко.

 Похожая ситуация наблюдается на целом ряде луганских и донецких гособъединений, также включенных в перечень подлежащих приватизации. Об их привлекательности для зарубежного бизнеса можно судить по примеру сотрудничества с Государственным банком развития КНР. Сначала китайцы в 2010 году замахнулись на инвестиции в 1,03 мдрд долл. для семи госшахт в Луганской и Донецкой областях. Затем поумерили пыл до трех шахт, а в итоге, уже в нынешнем году, дали только 85 млн долл. под закупку оборудования китайского производства для шахты им. Мельникова ГП "Лисичанскуголь". На этом – все.

 Как уже отмечалось, получаемые из бюджета средства идут на покрытие операционных убытков, а не на развитие. Это, в свою очередь, сдерживает развитие угледобычи: подготовку новых лав и механизацию. Неудивительно, что средняя производительность труда по госшахтам составляет 15,5 тонн/мес. на одного работника против 35,8 по частным компаниям.

 Так надо или не надо все-таки закрывать шахты с такими показателями? Любопытным в этой связи представляется подход к реформированию угольной отрасли в том же Китае. Как известно, там малые шахты составляют 85% от общего количества. Всего их насчитывается порядка 10,2 тыс., на них приходится менее 30% угледобычи. Понятно, что малые шахты отличаются низким уровнем механизации и высоким производственным травматизмом. Обеспечить там по-настоящему безопасные условия труда не представляется возможным.

 Поняв это, правительство КНР взялось за масштабную реструктуризацию. За 2011 год там была прекращена работа 407 шахт общей годовой мощностью 24,6 млн тонн. В текущем году планируется закрыть еще 625 шахт мощностью 23,5 млн тонн. Всего же до 2015 года включительно китайцы закрывают 3 тыс. шахт, дающих 100 млн тонн угля в год.

 Заместитель главы комитета Верховной Рады по вопросам ТЭК Михаил Волынец отмечает, что в настоящее время нет политических препятствий для приватизации в углепроме. "Ранее этот процесс блокировал прежний Президент Виктор Ющенко", – уточнил он.  Вместе с тем он отметил, что большинство привлекательных госшахт уже приватизированы. "Те, что остались, нередко выработали свои балансовые запасы", – подчеркнул он. Среди действующих госшахт наиболее привлекательными он назвал входящие в ГП "Макеевуголь", добывающие уголь ценных марок К и Ж.

 По мнению замглавы комитета ВР по ТЭК, европейский бизнес сейчас не проявит интерес к покупке украинских госшахт. "Это уголь глубокого залегания, тонкие газонасыщенные пласты. Это будет интересно только для украинских олигархов", – сказал он.

 М.Волынец подчеркнул, что бездумная приватизация всех госшахт может стать очередной угрозой для энергетической безопасности Украины. "Если все приватизировать, что дальше? Сейчас мы зависим от российского газа, потом от кого будем зависеть?", – отметил он.  Замглавы комитета ВР по ТЭК также высказался против закрытия убыточных шахт. Он напомнил, что за 21 год независимости в Украине не было построено "с нуля" ни одной шахты. "Даже все наши пять проектных институтов сейчас не справятся с проектированием новой шахты", – подчеркнул М.Волынец.

 По его словам, только проектирование новой шахты занимает 1,5 года, 3-5 лет требуется на строительство при наличии серьезного инвестора. "В наших условиях при госфинансировании с этим и за 20 лет не справятся. Потому основные сооружения существующих шахт – ствол, рудный двор – в любом случае необходимо сохранить. Запасы угля в Европе – на 150 лет, в Украине – на 450 лет", – резюмировал замглавы комитета ВР по ТЭК.  МинПром 19.11.2012